f y
Національна спілка кінематографістів України

Статті

Docudays UA: З чого починається батьківщина

04.04.2016

Подаємо статтю кінокритика Олександра Гусєва про фільм-відкриття 13-го Міжнародного фестивалю документального кіно про права людини Docudays UA та стрічки про Україну, показані у перші дні фестивалю: «Українські шерифи» Романа Бондарчука, «Varta 1. Львів» Юрія Грицини, «Майже святий» Стіва Гувера та «Десять секунд» Юлії Гонтарук.

Олександр Гусєв, Lb.ua

Центральная тема 13-го фестиваля документального кино о правах человека Docudays UA – освобождение от иллюзий, заменяющих нам представления о мире, – на открытии киносмотра была представлена обращением к феномену телеэкстрасенсов перестроечных дней. Сцена Красного зала Дома кино была заставлена трёхлитровыми банками с водой, а ставшие эмблемой фестиваля олимпийские мишки, гипнотизирующие и загипнотизированные, то и дело призрачным сновидением вторгались в запись выступления Анатолия Кашпировского.

Восторженный хохот аудитории во время церемонии стал частью этого перфоманса, свидетельствующего о преодолимости иллюзий и вселяющего надежду, что лживые образы нашего времени, владеющие умами наших соотечественников, однажды тоже будут восприниматься лишь как смехотворное шарлатанство.

Однако открывший фестиваль фильм россиянина Виталия Манского «В лучах солнца» настраивал на куда менее оптимистичные размышления. На примере обитателей тоталитарной преисподней современной цивилизации фильм демонстрирует всю меру человеческой способности к безропотному подчинению. Хотя в этой картине о Северной Корее отсутствуют упоминания о репрессиях, концентрационных лагерях и голодных смертях (хотя только десятилетиями самого безжалостного террора и можно пояснить то, что в КНДР происходит), повествование вызывает изумление, оторопь и даже смех, за который становится неловко.

Главная героиня ленты, девочка по имени Зин Ми, готовится пройти своеобразную конфирмацию – вступить в «Детский союз», аналог пионерской организации. Это событие, являющееся для Зин Ми чем-то вроде второго, гражданского, рождения, символа её приобщения к идеологической структуре северокорейского общества, оказывается в центре не только её школьных занятий, но и рабочих будней её родителей, принимающих поздравления от коллег. Картина снималась в копродукции с КНДР и была задумана северокорейской стороной как парадное изображение жизни в Пхеньяне (очевидно, что в противном случае фильм просто не мог быть создан). Но пропагандистский государственный нарратив становится жертвой кинематографического авторского.

Старательно конструируемая сотрудниками Министерства правды чучхе образцово-показательная действительность под взглядом камеры Манского распадается на дубли и репетиции. Идеологические воззрения героев, их профессиональная деятельность, их домашние разговоры оказываются ролью, весь их быт – декорациями, не способными скрыть нищету. Постановочное благополучие предстаёт подлинной реальностью тоталитарного государства, превратившего своих граждан в актёров поневоле, и остаётся лишь гадать, ощущают ли они это принуждение, скрываются ли за их зазубренной преданностью личные убеждения и личные сомнения.

Гротескная нелепость выдумок о героическом прошлом и процветающем настоящем может показаться почти неправдоподобной неподготовленной аудитории, но зрители постарше увидят в фильме Манского подтверждение универсальности тоталитарных моделей. Школьное обсуждение рассказов о Ким Ир Сене, с детства проявлявшем способности бесстрашного полководца и мудрого руководителя, весьма напоминают уроки в советских школах, посвящённые маленькому Володе. Не менее знакомой покажется им крайняя степень идеологической ксенофобии, в том числе – культ военных побед и противостояние внешнему миру, ставшее частью национальной самоидентификации.

Стоит признать, что подобная фашистская утопия является весьма привлекательной и для некоторых наших соотечественников. Мне вспоминается один журналист и политический активист, который после посещения Северной Кореи восторгался в своей книге её «глубокой человечностью» и боеспособностью, позволяющей эту человечность сохранить. Ныне он клеймит «киевскую хунту» и прославляет ДНР.

Фильм Манского – как и драматические события украинской новейшей истории, – показывает, насколько зыбкой является грань между реальностью и вымыслом, между пропагандистскими фантазиями и нашими собственными грёзами.

В ленте нашего соотечественника Романа Бондарчука «Украинские шерифы», вошедшей в титульную программу «Сквозь иллюзии», все наоборот: государство практически не играет никакой роли в жизни своих граждан. В этой картине, чьё действие разворачивается в селе Старая Збурьевка Херсонской области, смутные, неверные приметы украинской государственности сводятся к прикреплённым к автомобилям флажкам, висящему в милицейском участке портрету Януковича, юбилейным празднованиям со сбивчивыми речами и вальсом «На сопках Манчжурии».

Несмелые попытки самоорганизации, собрания и бестолковые споры сплетаются с радиосводками о начавшихся на юго-востоке страны беспорядках и вторжении оккупантов – все это кажется естественным следствием деградации государственных институций.

Вообще говоря, в большинстве картин об Украине речь идёт о вырождении официальных социально-политических структур и об общественных и частных инициативах, с переменным успехом перенимающих их функции. К примеру, фильм Юрия Грицыны «Varta1. Львов» из конкурсной секции «Docu/Жизнь» посвящён львовянам, исполнявшим во время Революции достоинства обязанности патрульной службы после того, как сами милиционеры практически перестали показываться на улицах. С аудиорядом фильма, составленным из записей переговоров дружинников, которые обсуждают разнообразные инциденты, спорят и ведут преследование, резко контрастирует изображение – словно погружённые в атмосферу равнодушия тихие кварталы спальных районов и пустынные, отчуждённые от социальных катаклизмов промзоны. Фактура VHS подчёркивает ощущение зыбкости, изменчивости народного протеста, его растворения в будничной апатии и косности.

Пример гражданской активности, чей пыл нисколько не слабеет с течением времени, был представлен в «Почти святом» Стива Гувера из программы «Противо-действие». Центральный герой картины – протестантский священник из Мариуполя Геннадий Мохненко, который организовал крупнейший в стране и вообще на постсоветской территории реабилитационный центр для беспризорных детей и подростков. Геннадий практически в одиночестве, без всякой поддержки со стороны силовых структур, проводит кампании против детской наркомании, в ходе которых ему раз за разом приходится пускать в ход кулаки.

Некоторые зрители, не слышавшие прежде о пасторе Геннадии, ожидали, что заключительной частью ленты станет разоблачение злоупотреблений и безжалостного самоуправства, к которым нередко скатываются люди, вынужденные самостоятельно вести жестокую войну с преступностью (как это произошло, к примеру, в нашумевшей «Земле картелей» Мэтью Хайнемана, вошедшей в ту же программу Docudays, что и фильм Гувера). Но праведник в этой истории устоял, удару же подверглась страна – нападение России выглядит в этой картине таким же неотвратимым, как и в «Украинских шерифах»: очевидно, на нечто подобное обречено каждое государство, предоставляющее нескольким своим почти святым гражданам возможность исполнять его обязанности.

Герой ленты Гувера, пытающийся отговорить воспитанников от добровольного вступления в ряды вооружённых сил, сам переживает душевный кризис – ответственность за паству борется в нём с желанием отправиться на фронт.

Не столь воинственно настроенным землякам Мохненко посвящён вошедший в конкурс «Docu/Право» фильм Юлии Гонтарук «10 секунд» (на фото кадр із фільму). Картина построена на серии интервью с жителями Мариуполя и окрестных сёл, пострадавших в ходе обстрелов со стороны пророссийских боевиков.

Сама кинематографическая непритязательность картины, большей частью выдержанной в стилистике репортажа из горячей точки, передаёт напряжённость исторического момента. При этом фильм Гонтарук представляется по-настоящему важным отражением событий, будучи сугубо штатским взглядом на конфликт. Это произведение, не обуянное требованиями патриотизма и героических свершений, повествует не об участниках событий, а об их жертвах или свидетелях; о людях, в чьё существование вторглась война – и стала его частью; о тех, ради кого и должно существовать государство – будь то Мариуполь или любой другой украинский город.

Олександр Гусєв, Lb.ua, 28 березня 2016 року