Олександр Сирота: «Слабошпицький – це шанс на адекватне кіно про Чорнобиль»
03.02.2016
Подаємо інтерв'ю із Олександром Сиротою, що працює консультантом на фільмі Мирослава Слабошпицького «Люксембург».
Олена Скирта, Platfor.ma
Недавно началась работа над фильмом «Люксембург» Мирослава Слабошпицкого о Чернобыле. За свою последнюю картину «Племя» о жизни глухонемых подростков режиссер получил на Каннском кинофестивале 2014 года три награды «Недели критики» из четырех возможных. Благодаря этому «Люксембург» уже стал восьмым в списке самых ожидаемых фильмов иностранных режиссеров. О съемках на месте страшной катастрофы Platfor.ma поговорила с консультантом фильма, экскурсоводом и инсайдером в зоне отчуждения Александром Сиротой.
– Как началось ваше сотрудничество с Мирославом Слабошпицким?
– Когда я увидел информацию о том, что он собирается приступить к работе над фильмом «Люксембург», то нашел Мирослава в Facebook, мы пообщались. Это было уже довольно давно – больше полугода назад – но, насколько я помню, он очень положительно отреагировал. Мирослав знал, чем я занимаюсь, и у нас не возникло сложностей в коммуникации.
– Почему вас заинтересовала эта новость и что вы предложили Мирославу?
– Я видел его работу «Ядерные отходы» (короткометражный фильм, снятый режиссером в зоне отчуждения в 2012 году. – Platfor.ma) и фильм «Племя», который меня глубоко поразил. То, что Мирослав снимает в зоне отчуждения, – это шанс наконец-то получить адекватное художественное кино о Чернобыле. Этого нам крайне не хватает.
– В чем заключается ваше участие в работе над фильмом?
– Я сопровождаю группу в зоне отчуждения, собираю необходимую информацию, консультирую. Помогал организовать кастинг в Чернобыле, на котором мы искали сотрудников зоны отчуждения и интересные типажи среди них. По результатам – я не знаю, нашел ли он кого-нибудь, кто ему подходит. Это будет понятно, когда начнутся сьемки.
– Какими были критерии?
– Единственный критерий заключался в том, что это должны были быть сотрудники зоны. Именно поэтому кастинг проводили не в Киеве, а в Чернобыле. Прийти на него могли только люди, имеющие доступ на этот закрытый режимный объект. Но к нашему удивлению, кроме персонала зоны к Мирославу постоянно приходили и люди посторонние, которые не были работниками зоны. Специально для этого они проходили довольно сложную процедуру по оформлению документов. Я лично знаю нескольких ребят, которые специально приехали в зону, потому что были впечатлены и шокированы фильмом «Племя», а тематика Чернобыля им небезразлична. Они предложили свою помощь, в той или иной форме, для проекта Мирослава. Были и яркие типажи. Мне очень запомнился пожарный, который в обычной жизни за пределами Чернобыля является байкером – носит косуху и ирокез.
– Как вы дальше будете сотрудничать с Мирославом?
– Я уже являюсь консультантом этого проекта. Также я сопровождаю группу в зоне отчуждения. Так как сейчас идет лишь подготовительный период, я не готов делиться подробностями процесса. Но есть технические сложности. Основная в том, что Чернобыльская зона – это все-таки закрытая режимная территория и центр радиационной катастрофы, То есть любой шаг, каждое движение и каждое действие на этой территории нужно согласовывать с инстанциями, которые несут ответственность за объект. Естественно, это усложняет работу.
– Чем, на ваш взгляд, обусловлена работа над фильмом про Чернобыль именно сейчас?
– Без привязки к фильму Мирослава – тут нет ничего удивительного. Скоро тридцатая годовщина Чернобыля. Пиковые точки интереса к теме, к сожалению, возникают исключительно в такие круглые даты. Последний пик активности был на двадцатипятилетие. Сейчас это еще более весомая дата, поэтому уверен, что весной в Чернобыле будет не протолкнуться от съёмочных групп, прессы, фотографов и посетителей. Я хотел бы верить в то, что интерес возникает в связи с какими-то объективными моментами жизни – что-то меняется в лучшую сторону. Но из собственного опыта могу сказать, что это в связи с годовщиной. Как только мы «отгуляем» тридцатилетие, шума по теме поубавится как минимум на ближайшие 5 лет.
– Какие актуальные проблемы вы видите сегодня и могут ли кинематограф и внимание помочь их решить?
– Я не знаю, можно ли эти проблемы решить. Уже более десяти лет наша задача в проекте Припять.ком – это информировать людей о том, что было, есть и будет на территории Чернобыльской зоны отчуждения. Мы просто делаем эту работу, независимо от результата, который получится. Бывает, что мы работаем с откровенно бредовыми проектами – правда, это выясняется позже. Однажды Discovery снимали передачу в зоне, но в итоге сделали сюжет о привидениях. Мы работаем исходя из того, что мы должны это делать и надеемся, что конечный результат будет полезен людям. К теме нужно постоянное внимание, потому что это история. Она показывает, что если забывать ее уроки, то она повторяется. Фукусима тому подтверждение. Припять – это место, о котором должны знать во всем мире. В идеале люди должны сами его увидеть. Я помню множество случаев, когда люди, посетившие мой город, через несколько дней выходили на связь и говорили, что поездка изменила их жизнь. И они будут делать все, чтобы после них не оставались мертвые города.
И мне хочется им верить. Потому что, оказавшись в Припяти, невозможно не пропустить через себя атмосферу этого места, не проникнуться чувством сопричастности. Мертвый город способствует тому, чтобы человек по-другому посмотрел на мир. Но лично я туда езжу не для того, чтобы решать какие-то проблемы, я просто возвращаюсь домой.
– Почему бы вы советовали посмотреть фильм «Люксембург» Мирослава Слабошпицкого?
– Я пока еще не советую. На Мирославе сейчас очень большая ответственность. К фильму завышенные ожидания, но совсем необязательно, что получится такой же шедевр, как «Племя». Это, конечно, было бы здорово, но пока он не будет снят, мы этого не узнаем. А общество эти ожидания завышает в надежде получить «Племя» о Чернобыле. Я вижу, как его это давит. И я бы не хотел сейчас со своей стороны оказывать на него давление, рассказывая, как я уже рекомендую этот проект. Я очень жду фильма и надеюсь, что получится хорошо. Со своей стороны я приложу к этому максимальные усилия.
Олена Скирта, Platfor.ma, 2 лютого 2016 року